В мае для российских банков изменились условия размещения долларов на внутреннем рынке, следует из данных Мосбиржи. Ставки по однодневным своп-сделкам в долларах стали выше основного рублевого бенчмарка — ставки RUONIA (отражает стоимость необеспеченных межбанковских кредитов «овернайт», то есть стоимость денег для банков на краткосрочном рынке). Разница между двумя индикаторами, или долларовый овернайт базис, была отрицательной в течение восьми торговых дней начиная с 29 апреля, подсчитал РБК. В три из них она была близка или выходила за пределы 100 б.п.
Такое расширение спреда — «уникальная ситуация», ничего подобного на российском рынке не наблюдалось около десяти лет, с 2011–2012 годов, указал профильный Telegram-канал «PRO облигации». Опрошенные РБК эксперты тоже называют ситуацию нетипичной.
В среднем с конца апреля спред между RUONIA и вмененной рублевой ставкой по долларовым свопам находится на уровне около минус 40 б.п., в отдельные дни достигает почти минус 80 б.п., оценили в Банке России, назвав разницу «несущественной». «В настоящее время идет подстройка финансовой системы и экономики к новым условиям», — сказал представитель ЦБ в ответ на вопрос РБК, можно ли считать ситуацию нетипичной.
Откуда у банков избыток долларов
Сложившая разница означает, что за обмен долларов на рубли банки готовы доплачивать по сравнению со ставкой межбанка по рублям, отмечает директор по инвестициям «Локо-Инвест» Дмитрий Полевой. По словам аналитика, причина кроется в избытке валютной ликвидности в целом по системе или у отдельных игроков.
Главный экономист по России и СНГ компании «Ренессанс Капитал» Софья Донец считает, что говорить о «доплате» банков за размещение долларов на внутреннем рынке не совсем корректно. «Это вмененная ставка: когда ее считают, то долларовую ставку принимают равной внешней долларовой ставке и от нее отсчитывают назад рублевую. Внутренняя долларовая ставка [теперь] ниже внешней долларовой ставки, это нормально, потому что российский финансовый рынок теперь не вполне связан с внешним рынком», — отмечает она.
Опрошенные РБК аналитики приводят несколько факторов, которые привели к созданию долларового «навеса» на внутреннем рынке и изменению ситуации со ставками. Все они следствие санкций против России.
После начала в конце февраля российской военной операции на Украине западные страны ввели жесткие санкции против крупных российских банков, предусматривающие для некоторых игроков запрет на любые операции с долларом, евро и британским фунтом. Кроме того, в России сейчас существуют ограничения на движение капитала — для нерезидентов введены запреты на вывод средств за рубеж с банковских и брокерских счетов, экспортерам предписали продавать 80% валютной выручки (23 мая Минфин решил снизить порог до 50%), а население и бизнес могут получить наличную иностранную валюту только в пределах лимитов.
- «Избыток сформировался за счет того, что клиенты получают валюту от экспорта и размещают ее в банках, а спрос на валюту в текущих условиях низкий как со стороны импортеров, так и в рамках спада инвестпроектов», — говорит начальник отдела анализа банковского и финансового рынков Промсвязьбанка Илья Ильин. По его словам, ситуацию усугубляет повышение Банком России ставки отчислений в фонд обязательных резервов по валютным обязательствам.
- Участники рынка также не могут оперативно размещать валютные остатки на корсчетах [за рубежом] из-за мер ограничения на движение капитала, добавляет начальник аналитического управления банка «Зенит» Владимир Евстифеев.
- Кредитовать в валюте банки активно не могут, размещение за рубежом ограничено, а значит, нет каналов, чтобы «схлопывать арбитражные возможности» участников рынка, констатирует Полевой: «И есть две опции: продавать валюту просто в рынок, отчасти это происходит, и поэтому вы видим такое укрепление рубля, а второй вариант — отдавать в своп эти доллары за рубли и потом уже с рублями что-то делать».
- Банк России, комментируя ситуацию с ликвидностью банков в апреле, указал, что «отрицательная доходность вмененной долларовой ставки обусловлена прежде всего санкционными ограничениями» (.pdf). Регулятор выделяет запреты США и Евросоюза на ввоз наличных долларов и евро в Россию и блокировку валютных счетов российских банков.
Много ли у российских банков валюты
Валютные пассивы российских банков формируются в основном за счет клиентских средств — на 1 февраля 2022 года у них было $174,9 млрд, привлеченных от корпораций, и $90,6 млрд, размещенных на счетах и депозитах граждан. Кредитный портфель банков в валюте на ту же дату составлял $166,5 млрд руб., еще $53,9 млрд руб. было выдано в виде ссуд другим банкам, а $26,5 млрд хранилось на валютных корреспондентских счетах в других кредитных организациях.
Объем ликвидных активов кредитных организаций на 1 февраля ЦБ оценивал в $53 млрд, что было выше средних уровней 2021 года (.pdf). Регулятор с марта не раскрывает данные об основных показателях банковского сектора в разрезе валют.
В 2022 году ЦБ прогнозирует рекордный профицит текущего счета — $145 млрд, но «ситуация неблагоприятная», говорила в конце апреля председатель ЦБ Эльвира Набиуллина. Она объясняла, что резкий рост показателя обусловлен тем, что импорт в России сокращается гораздо быстрее, чем экспорт. По итогам четырех месяцев профицит текущего счета достиг $95,8 млрд, за апрель прирост показателя оказался рекордным с 1994 года.
Создает ли ситуация риски для банков
Фактические отрицательные ставки на размещение долларов на внутреннем рынке некомфортны банкам, потому что так или иначе снижают маржинальность бизнеса, говорит источник РБК в крупной кредитной организации. Он не считает ситуацию критичной, но признает, что игроки будут перекладывать эти издержки на клиентов — например, вводить комиссии за обслуживание долларовых счетов и депозитов.
«Российские банки пока не могут внедрить практику отрицательных ставок для клиентов (по закону они обязаны выплачивать клиентам проценты по вкладам. — РБК). В результате это может отражаться в росте комиссий за обслуживание валютных счетов», — соглашается Ильин.
Рост издержек — не единственная возможная проблема участников рынка. «Риски для банков зависят от того, какая у них валютная позиция — этот фактор учитывает общий баланс активно-пассивных операций в валюте», — подчеркивает старший директор группы рейтингов финансовых институтов АКРА Валерий Пивень. Он напоминает, что валютные свопы банки могут использовать не только для торговых операций и заработка на них, но и для хеджирования валютных рисков по открытым валютным позициям (ОВП). В марте Банк России дал участникам рынка послабления по ОВП, а в мае расширил их.
«Если раньше такого рода периоды можно было использовать как инвестиционные возможности, понимая, что эта ситуация временная, то сейчас возможности по исправлению этой ситуации ограничены», — замечает Полевой. По словам аналитика, это возможно только в случае снижения дисбаланса спроса и предложения валюты на рынке.
«Ситуация нормализуется в случае снятия ограничений и восстановления активности импортеров на внутреннем валютном рынке. До этого момента краткосрочные долларовые ставки, вероятно, останутся непривлекательными для банков», — резюмирует Евстифеев.
Ситуация не так плоха, если вспомнить, что банки и компании сейчас ограничены в привлечении валютных заимствований за рубежом, говорит Донец. «Приток валюты по торговым операциям в совокупности с капитальными ограничениями полностью снимает риски формирования дефицита валютной ликвидности, которого многие боялись в начале кризиса», — напоминает она.
В Банке России тоже выделяют позитивное следствие отрицательных ставок в долларах. «Благоприятная ситуация с валютной ликвидностью создает для банков буфер на случай возможных оттоков», — сказал РБК представитель регулятора.